МАРФА ПОСАДНИЦА

                          1

Не сестра месяца из темного болота
В жемчуге кокошник в небо запрокинула,—
Ой, как выходила Марфа за ворота,
Письменище черное из дулейки вынула.
Раскололся зыками колокол на вече,
Замахали кружевом полотнища зорние",
Услыхали ангелы голос человечий,
Отворили наскоро окнаставни
горние.
Возговорит Марфа голосом серебряно:
— Ойли,
внуки Васькины, правнуки МикулыІ
Грамотой московскою извольно повелено
Выгомонить вольницы бражные загулы!

Заходила буйница выхвали старинной,
Бороды, как молнии, выпячили грозно:
— Что нам Московия,—как поставник блинный!
Там боярте
жены хлыстают загозноі
Марфа на крылечко праву ножку кинула,
Левой помахала каблучком сафьяновым:
— Быть так, — кротко молвила, черны брови
сдвинула —
Не ручьибрызг^^
ли выцветням росяновым...
                            2
Не чернец беседует с господом в затворе —
Царь московский Антихриста вызывает:
— Ой, Виельзевуле, горе мое, горе,
Новгород мне вольный ног не лобызает!
Вылез из запечья сатана гадюкой,
В пучеглазых бельмах исчаведье ада:
— Побожися душу выдать мне порукой,
Иначе не будет с Новгородом ~\ада1
Вынул он бумаги — облака клок, '
Дал ему перо — от молнии стрелу.
Чиркнул царь кинжалищем локоток,
Расчеркнулся и зажал руку в полу.

Зарычит Антихрист земным гудом!
— А и сроку тебе, царь, даю четыреста лет!
Как пойдет на Москву заморский Иуда,
Тут тебе с Новгородом и сладу нет!
— А откуль гроза, когда ветер шумит? —
Задает ему царь хитрой спрос.
Говорит сатана зыком черных згит:
— Этот ответ с собой ветер унес...
                         3
На соборах Кремля колокола заплакали,
Собирались стрельцы из дальных слобод;
Кони ржали, сабли звякали,
Глас приказный чинно слухал народ.
Закраснели хоругви, образа засверкали,
Царь пожаловал бочку с вином.
Бабы подолами слезы утирали, —
Ктото
воротится невредим в дом?
Пошли стрельцы, запылили по полю:
— Берегись ты теперь, гордый Новоград!
Пики тенькали, кони топали, —
Никто не пожалел и не обернулся назад.

Возговорит царь жене своей:
— А и будет пир на красной брагеі
Послал я сватать неучтивых семей,
Всем подушки голов расстелю в овраге.
— Государь ты мой, — шомонит жена, —
Моему ль уму судить суд тебе!..
Тебе власть дана, тебе воля дана,
Ты челом лишь бьешь одноей судьбе...
                         4
В зарукавнике Марфа богу молилась,
Рукавом горючи слезы утирала;
За окошко она наклонилась,
Голубей к себе на колени сзывала.
— Уж вы, голуби, слуги боговы,
Солетайтеко
в райский терем,
Вертайтесь в земное логово,
Стучитесь к новоградским дверям!
Приносили голуби от Бога письмо,
Золотыми письменами рубленое;
Села Марфа за расшитою тесьмой:
— Уж ты, счастье ль мое загубленное!

И писал Господь своей верной рабе:
— Не гони метлой тучу вихристу;
Как московский царь на кровавой гульбе
Продал душу свою Антихристу"...
                         5
А и минуло теперь четыреста лет.
Не пора ли нам, ребята, взяться за ум,
Исполнить святой Марфин завет:
Заглушить удалью московский шум?
А пойдемте, бойцы, ловить кречетов,
Отошлем дикомытя с потребою царю:
Чтобы дал нам царь ответ в сечи той,
Чтоб не застил он Новоградскую зарю.
Ты шуми, певунный Волохов, шуми,
Разбуди Садко с Буслаем наторгаш!
Выше, выше, вихорь, тучи подыми!
Ой, ты, Новгород, родимый наші
Как по быльнице тропинка пролегла;
А пойдемте стольный Киев звать!
Ойли
вы, с Кремля колокола,
А пора, небось, и честь вам знать!

Пропоем мы Богу с ветрами тропарь.
Вспеним белую попончу.
Загудит наш с веча колокол, как встарь,
Тут я, ребята, и покончу.  

Сентябрь, 1914.